Галина Гейбиева: «Первые бутсы подарил воспитатель в детском доме, бывший баскетболист»

— Когда в твоей жизни появился футбол?

— Начнём с того, что все четверо моих старших братьев – футболисты. Они шли играть, я всегда с ними, боялась оставаться одна (улыбается). Чуть что говорила: «Мальчики, я с вами». Но я вообще не играла, просто находилась на поле. По мне били мячами, я в слезах уходила, обещала, что никогда больше не приду сюда. И вообще – футбол этот ваш мне не нужен. Но каждый раз возвращалась.

Так это всё начиналось, мне тогда было 7-8 лет. Позже опять же с братьями мы начали ходить на коробки во дворах, играть там. А в 13 лет меня пригласили в «Строгино».

— Как ты туда попала, ведь у тебя на тот момент не было никакой футбольной школы?

— Помог учитель физкультуры в школе. Он дал мне номер телефона тренера из «Строгино», сказал: «Попробуй». Этим тренером оказался Вадим Сергеевич Козлов, который и сейчас работает в «Строгино». Он и стал моим первым футбольным тренером, но сначала предложил прийти на просмотр.

— Как всё прошло?

— Помню, я пришла в обуви для игры в зале, в каких-то убогих штанах, а погода в тот день была просто ужасной – дождь, скользко, ветер. Самое смешное – первое, что спросили меня девочки из команды, когда мы познакомились: «Это твой папа?» Имея в виду нашего физрука из детского дома, с которым я пришла на просмотр. «Ну да», – что я могла им ещё ответить? Мне было тогда стыдно говорить об этом, это было максимально странно.

Просмотр я прошла удачно, меня оставили в команде. Но у меня в то время ещё не было какого-то осознанного понимания, что я играю в футбол, хочу им заниматься профессионально. Можно съездить, потренироваться, поиграть – так тогда я думала.

Всё изменилось одним летом. Я была в лагере от детского дома и всё лето играла в футбол. Опять с братьями, опять мы вместе на поле, но ещё начала играть и одна из наших младших сестёр. И как-то классно у нас это получалось, что в один прекрасный момент я поняла, что футбол – это то, что мне нужно! И уже начались какие-то успехи, то есть я не просто какую-то кривую передачку отдавала, а была одним из лидеров в команде.

— Ты уже говоришь об игре за «Строгино»?

— Да. И совсем другой интерес появился. Например, все знали – если меня нет в школе, значит, я где-то играю в футбол. Кому-то это, кстати, часто не нравилось, но я упрямая, не обращала внимания.

— С позицией на поле сразу определилась?

— Нет-нет, были поиски своей позиции. Когда только пришла в «Строгино», я вообще играла на позиции крайнего левого защитника. Вспоминаю одну игру. Мы играли с мальчиками, причём не на всё поле. Проигрывали 1:0, но я забила два гола, и мы победили. Обидно только, что этого не видел наш тренер Вадим Сергеевич (смеётся).

Но именно во время этой игры другой тренер (Сергей Иванович Козлов-старший – прим. пресс-службы) предложил мне перейти в полузащиту. Ну я сначала отказалась, ответила: «Я боюсь» (смеётся). А во втором тайме всё-таки перешла – и сделала дубль! После этого меня даже стали пробовать в нападении, но тут было сложнее, особенно с реализацией моментов. Забивала мало, поэтому сама попросила вернуть меня в защиту или хотя бы в полузащиту. Были споры с тренером, пока наконец Вадим Сергеевич сам не сказал: «Не хочешь забивать – иди в полузащиту». И вот с 16 лет я играю только в полузащите.

— До появления футбола в твоей жизни ты занималась какими-то другими видами спорта?

— Конечно. В детском доме была даже своя специализация – танцы. Но не классические бальные, а спортивные – под хип-хоп в основном.

Всегда было плавание, минимум одно занятие в неделю было обязательно. Из командных видов – баскетбол. Часто проводились, да и сейчас проводятся турниры среди детских домов – по баскетболу, футболу. И вот как-то мы готовились к такому баскетбольному турниру, и один из тренеров меня заметил и предложил: «Если хочешь, оставайся у нас». Я тогда уже играла за «Строгино», но было ещё непонятно – заиграю я в футбол или ничего не получится.

— То есть ты могла стать баскетболисткой?

— Да, это было неплохое предложение, конечно. Но у меня рост 155 см. Это для баскетбола критично. Встав перед выбором «баскетбол или футбол?», выбрала футбол, понимая, что по физическим данным баскетбол я не потяну. Так всё и решилось.

— Ты в этом году дважды забила «Строгино», хоть и в товарищеском матче. Какие ощущения испытала, забив бывшему клубу, благодаря которому ты оказалась в футболе?

— Эмоции были в основном от самого факта, что я забила, а не от того, что это случилось в матче с бывшей командой. Безмерно уважаю и люблю всех девчонок из «Строгино», но для меня было важно, чтобы ещё и Вадим Сергеевич увидел, что я действительно расту как футболистка, и он может мной гордиться. А девочки, надеюсь, на меня не обижаются за те голы (улыбается).

— Твой первый тренер Вадим Козлов – какой он человек?

— У него очень много общего с Сергеем Николаевичем (Лаврентьевым, главным тренером ЖФК «Динамо» – прим. пресс-службы). Иногда он даже что-то объясняет по игре, по тактике и я ловлю себя на мысли: «О, Вадим Сергеевич то же самое говорил».

Просто здесь, в «Динамо» этому уделяется больше внимания. В «Строгино» нет ни времени, ни возможностей так тщательно разбирать все нюансы игры.

Вадим Сергеевич – очень спокойный человек. Иногда может по делу что-то сказать, но ко мне он всегда относился как к дочке, знал и понимал всю мою ситуацию. И это не мешало ему дать мне пинка, особенно по учёбе. В 9 классе я очень нерегулярно посещала учебное заведение, и тогда он сказал: «Не наладишь дела с учёбой, на тренировки не приходи». Пришлось подтянуться.

После окончания 9 класса я уехала с командой на сборы, и там Вадим Сергеевич помог мне поступить в колледж на педагога по физической культуре и спорту: уделял мне огромное количество времени, прорабатывал со мной все вопросы для поступления.

— Общаетесь до сих пор?

— Конечно. Понятно, что не каждый день созваниваемся, но он до сих очень близкий мне человек. Вадим Сергеевич, спасибо за всё!

— У тебя когда-то появлялись мысли закончить с футболом?

— Были и часто. Особенно когда я не забивала в какие-то решающие моменты. Наверное, самый близкий к этому момент был в прошлом году. Первенство Москвы среди женских любительских команд, 1-й тур. Ситуация: долго вожусь с мячом, потом наконец-то отдаю пас, останавливаюсь и в этот момент в меня врезается соперница. Я никак не реагирую, поворачиваюсь, бегу в сторону мяча и через секунду получаю удар по ногам сзади от этой девочки.

Сейчас я гораздо более сдержанная на поле, а тогда была очень вспыльчивая. Подбежала к игроку, толкнула её, а напоследок ещё и плюнула в неё! Она ответила тем же – естественно нас обеих удаляют. За неспортивное поведение нам дали после игры ещё по три матча дисквалификации. В момент моего удаления моя команда вела 1:0, итоговый результат – ничья. После матча не прямым текстом заявили, но дали мне понять, что виновата в этом я. Если бы я осталась, мы бы точно выиграли. Считается, что красная карточка – это предательство команды.

— Тебя это задело?

— Очень! Огромное чувство несправедливости. Сказала всем «до свидания» и ушла. Хотя, наверное, надо было просто успокоиться и принять ситуацию. Вместо этого я устроила истерику и ушла из команды. Полгода я там не появлялась – ни на играх, ни на тренировках. Все уже приняли, что я ушла насовсем. Звонили тренеры, просили подумать, предупреждали, что возможности вернуться потом уже не будет. Я же взяла паузу и ничего конкретного не обещала.

Шло время, я немного успокоилась, эмоции улеглись, предложила Вадиму Сергеевичу встретиться и поговорить. Он мне сказал, что есть шанс заиграть в высшей лиге, потом я ещё поговорила с девочками, все мне сказали, что надо возвращаться. Возвращение было «триумфальным»: меня выпустили на 30 минут с «Чертаново», и я ничего не смогла сделать. Добавить к этому, что было очень холодно, мы ту игру проиграли…

У меня опять истерика: зачем я вернулась, если меня выпускают на полчаса? Я вообще не помнила, когда я до этого не выходила в стартовом составе.

— Снова хотела уйти?

— Нет, осталась. Начала получать всё больше игрового времени, и постепенно через матчи вернулась в нужное русло, всё наладилось.

— У тебя есть мечта? Что даёт тебе мотивацию в футболе?

— Я пришла в футбол довольно поздно. В таком возрасте уже сложно заиграть на самом высоком уровне – шансы 30 на 70. Так что тогда было просто желание играть. И доказать парню, который мне в то время очень нравился и с которым мы вместе играли в детдомовском лагере, что я тоже футболистка (улыбается).

Но и играть в лиге повыше всё равно хочется! А не только в первенстве Москвы, как было в «Строгино». Об этом же говорил и Вадим Сергеевич, предлагая вернуться в команду, которая готовилась выступать в первой лиге.

Сейчас, в «Динамо», всё намного понятнее, цель ясна – играть в Суперлиге.

— Ты признавалась лучшим игроком турниров «Каховские ромашки» и «Ты в игре». Что это за турниры?

— Это турниры среди детских домов.

— Ты выиграла эти турниры в составе команды ЦССВ «Возрождение». Что это такое?

— ЦССВ – центр содействия семейному воспитанию. Раньше все детские дома нумеровались – в Москве были №17, №23. Потом они начали переименовываться в ЦССВ со своими названиями. Детские дома стали семейного типа, то есть превратились, по сути, в квартиры – у каждого своя комната, кухня. А до этого иногда жили по 6 человек в одной комнате.

И вот несколько таких ЦССВ – «Возрождение», «Гармония», «Алые паруса», «Каховские ромашки» – ежегодно проводят свои турниры. Если девочка принимает участие в таком турнире, её сразу замечают. Так было и со мной: я получала и лучшего защитника, и лучшего игрока. Так как была единственной девочкой, кто играл в футбол на турнире (улыбается). Но это было и заслуженно. Я выходила и с первых игр показывала, что умею играть.

— Как ты попала в детский дом?

— Я родилась в Москве, пятым ребёнком в семье. Всего нас было семеро – 4 брата (Андрей, Дима, Вова, Костя), 3 сестры (я, Наташа, Вика). Так получилось, что в семье всё складывалось неблагополучно, родителям было очень тяжело содержать семерых детей. Пытались вытягивать, но не получалось. Ещё и соседи могли пожаловаться, что мы бегаем где-то как беспризорники. Но я никогда не была голодная, всегда была одета. В принципе всё было нормально. Если не считать того, что нас было 7 детей и двое родителей в трёхкомнатной квартире.

Но органы опеки приняли решение, что родители не справляются, и чтобы облегчить их положение, забрали пятерых детей из семьи в детский дом. Двое старших братьев к тому моменту были уже совершеннолетние, одного из них в это время призвали в армию.

Так как самой младшей сестре в тот момент было меньше года, её забрали не в детский дом, как нас, а в дом малютки. Спустя время её перевели в детский дом, но не в наш, а семейного типа, то есть фактически нас разделили. А в 2009 году её удочерили – новые родители с Мальты. С тех пор я её не видела…

— Вы не поддерживаете связь?

— Дело в том, что её удочерили иностранные граждане, и переехала она жить в другое государство. А по закону информация об усыновителях и местонахождении их ребёнка не раскрывается, даже родителям и ближайшим родственникам.

Я часто думаю о ней, почему-то уверена, что если бы она осталась с нами, точно играла бы в футбол (улыбается).

— Как ты себя чувствовала в детском доме?

— Мне было 6 лет и сначала я вообще не понимала, что это такое и куда я попала. Думала: «Ничего страшного, это на время». Представляла себе, что мы в детский сад попали. Но потом увидела, сколько ещё здесь детей разного возраста и начала осознавать, что мы не в детском саду.

Меня подстригли очень коротко, под мальчика. И это меня сильно испугало. Какой ужас! Зачем? Пришло осознание, что мы здесь надолго.

— Что происходило с родителями после того, как вас забрали в детский дом и дом малютки?

— Родители приезжали, навещали нас, говорили, что заберут, но это очень сложно. Конечно, в глубине души я до последнего верила, что нас заберут домой, но понимала, что скорее всего ничего не получится.

Так в принципе и произошло. Сначала мы жили в этом детском доме в Филях, в который нас забрали от родителей, потом его закрыли, перепрофилировали в детский сад и школу. Нас перевели в другой, в Крылатском, и позже был ещё один – на Нахимовском проспекте. Самое парадоксальное, что мы жили в районе метро «Кунцевская», а первоначально нас отправили в детдом в районе Фили, то есть совсем рядом.

— Почему закрывались детские дома, в которых вы попадали?

— Там мало детей оставалось. В таком случае нет смысла держать целое учреждение для 30 человек, например. Легче управлять, если объединить несколько детдомов в один. Или создать на базе ДД (детского дома – прим. пресс-службы) тот самый ЦССВ, Центр содействия семейному воспитанию.

— Какие условия были в детских домах, в которых вы жили?

— Если первые два детских дома были такими обычными детдомами, то третий, на Нахимовском проспекте, был как раз того семейного типа, о которых я уже говорила. Мы с сестрой вместе жили там в одной комнате, в целом там было всё проще и удобнее. Там даже еду готовили на кухне прямо при тебе, так что если что-то не нравилось, всегда можно было сказать – можно поменьше соли, масла или сахара и так далее. Кроме того, в этом детском доме был один воспитатель на 8 человек, а в предыдущих – один на 16 детей. Разница очевидна.

Что ещё важно – отношение к детям там было более свободным. Нам давали подольше погулять, например. Ну где-то и мы уже наглели, потому что постоянно сидеть в четырёх стенах было не очень интересно. Тем более, когда у тебя из развлечений были только телевизор и книги.

— Сколько лет ты прожила в детском доме?

— До совершеннолетия. Получается, 12 лет. Правда, в последний год я начала немного борзеть – могла остаться ночевать у брата в квартире и даже не позвонить, чтобы предупредить о том, что меня ночью не будет.

— Где старшие братья жили после выхода из детского дома?

— Как и положено, по закону получили свои квартиры. Так мой последний год в детском доме и прошёл – неделю жила здесь, неделю там.

— Ты же параллельно с футболом ещё и училась?

— Да, в колледже. Ну, первый курс я прошла не лучшим образом, плохо училась. А вот с конца второго я так серьёзно взялась за ум, что третий-четвёртый курсы прошла без четвёрок. Конечно, где-то я и халтурила, не без этого, но мне самой было приятно, что я хорошо учусь, и понимала, что мне это нужно и интересно. У нас ещё группа на курсе была дружная, много хороших друзей осталось. Один из них – Илья Купцов (вратарь «Динамо-2» – прим. пресс-службы). Вместе учились (улыбается).

— Родители к вам приезжали на протяжении всего времени, что вы находились в детском доме?

— Пока мы жили в детском доме в Крылатском, это происходило регулярно – каждые первые и третьи выходные месяца. Привозили нам сладости, печенье, причём они отличались от родителей и родственников других детей тем, что привозили гостинцы на всю группу, а не только для нас, родных детей. В группе было 10 человек, так они привозили столько, чтобы хватило всем. Может, потому что нас было много, 4 человека, поэтому родители думали за всех. Ведь не у всех там были родители. А так это был настоящий праздник для всех, я просто гордилась своими родителями.

Потом мама заболела, а так как папа очень застенчивый, он бы не стал один ездить, без мамы. В 2018-м мама умерла. Это не стало для нас неожиданностью, мы понимали, к чему всё идёт. Пытались остановить болезнь, но это было бесполезно.

После этого папа к нам уже не приезжал, приезжали мы к нему, общались, поддерживали связь. Это было несложно делать, так как в детском доме было довольно спокойное отношение к перемещениям воспитанников. В прошлом году папа тоже заболел, в январе он умер. Мы окончательно и навсегда остались без родителей. Но у меня есть большая семья, думаю, мы со всем справимся.

Спасибо маме и папе! Родителей не выбирают, они сделали всё, что смогли. Надеюсь, они сейчас на нас смотрят и всеми нами гордятся.

— Делали ли вы попытки отыскать младшую сестру, которую удочерила семья с Мальты ещё в доме малютки?

— Да, я пыталась её найти, но из-за тайны усыновления и из-за того, что её увезли в другое государство, сделать это очень сложно. Мы не знаем ни её нового имени, ни фамилии, ни места проживания. Я даже писала в «Жди меня», в другие поисковые проекты и фонды, но это всё оказалось бесполезно.

И ещё одна мысль волнует меня: а вдруг живёт где-то там, ничего не знает и ей это вообще не надо? А вдруг ей там плохо? Не знаю, у меня отношение к этому 50/50. А на самом деле мне просто не хватает смелости для этого. Если бы я очень-очень захотела, думаю, я бы её нашла. Если бы надо было, я бы пешком обошла эту Мальту и нашла её. Не факт только, что я её узнаю (смеётся).

— Как сложилась жизнь у братьев и второй сестры?

— Сестра скоро выпускается из детского дома. Старший брат работает, у него своя семья, трое детей. Второй брат тоже женат, а у третьего брата в августе свадьба! Четвёртый брат работает, у него есть девушка, а ещё такой же пёсик породы шпиц, как и у меня (улыбается).

Видимся мы все не так часто, как хотелось бы. У братьев работа, семьи, у сестры – учёба, а у меня футбол! (смеётся.) Всё хорошо, у всех свои квартиры, нас не обидели.

— Давай про музыку. Что слушаешь? Что нравится? Кое-что из твоего плейлиста я слышал на выездных матчах.

— Инстасамка? Нет-нет, это больше для раздевалки. Вайб, который заходит всем. А так я слушаю The Weeknd, Miyagi & Эндшпиль и Джеймс Артур, если выбирать тройку. Я плохо знаю английский, но слушаю в основном зарубежную музыку.

Ну а в раздевалке могу слушать всё подряд. Всё, что заходит, качает, находится на слуху.

— А есть какой-то специальный трек, который вы всегда включаете перед игрой?

— Danzel – Pump It Up. Наша легендарная. Включаем её перед каждой игрой. Ну и, конечно, перед выходом на поле обязательно Инстасамку (улыбается). По просьбе Светланы Елисеевой, между прочим. Всё для неё!

— Она главный амбассадор Инстасамки?

— У нас для каждой звезды есть свой амбассадор: Ксюша Кузищина – Егора Крида, Света Елисеева – Инстасамки. Без неё никуда.

— Заметил, что девушки-футболистки не очень любят смотреть футбол? Ты любишь?

— Смотрю, но только мужской и только самые топовые матчи – АПЛ, Ла Лиги, Лиги чемпионов, Лиги Европы.

— Почему женский футбол не смотришь?

— Я пробовала его смотреть, когда он был ещё не так развит. Если не ошибаюсь, это был чемпионат мира – матч Нидерланды – Россия. Я его смотрю и понимаю: 15-я минута, девочки еле бегают! Мне тогда категорически не понравился женский футбол, смотреть было неинтересно. После этого случая у меня и сложилось такое мнение, что это неинтересно и некрасиво.

Но сейчас я начала смотреть нашу Суперлигу и в этот раз мне всё нравится. Как и чемпионат Европы, который сейчас проходит в Англии. Там бывают такие передачи, которые в мужской футболе не увидишь! В общем, всё неплохо с женским футболом. Поняла, что зря я его раньше игнорировала.

— Одно из твоих увлечений – баскетбол и НБА. Откуда пошла любовь к этому виду спорта?

— Из детского дома. Один из самых близких мне людей – Андрей Игоревич Захаров – наш воспитатель в детском доме, который сам был профессиональным баскетболистом. Мы до сих пор поддерживаем связь. Самые первые бутсы появились у меня именно благодаря ему. Он их мне купил.

— Хотя он баскетболист.

— Да (улыбается). Но он во всём меня всегда поддерживал. Где-то он мог сказать: «Галя, давай соберись. Всё не так просто». Но чаще он меня просто жалел, очень хорошо относился и был для меня практически как отец. Андрей Игоревич мне многое дал – прежде всего с точки зрения психологической поддержки. Спасибо ему огромное за это! Жаль, что мы так редко видимся, но это один из главных людей в моей жизни, благодаря которым я чего-то в этой жизни добиваюсь, которые не дают мне расслабиться.

Именно так было в детском доме: он защищал меня перед другими воспитателями, разрешал есть фаст-фуд. Он же мне подарил не только мои первые бутсы, но и первые кроссовки – именные кроссовки Майкла Джордана. С того момента и началась моя любовь к Джордану и баскетболу.

Мы постоянно обсуждали что-то из баскетбола, вместе смотрели обзоры матчей НБА, он мне скидывал какие-то видеоролики в соцсетях. Так и появился интерес к баскетболу.

Не скажу, что я очень плотно слежу за баскетболом, но могу посмотреть матчи и хайлайты, болею и переживаю персонально за отдельных игроков. Это обычно происходит волнами: интерес к баскетболу выходит на пик, потом снижается. Жалко только, что я ростом не вышла (смеётся).

— Вопрос о лучшем баскетболисте всех времён и народов перед тобой не стоит?

— Конечно, нет. Только Джордан!

— А из современных баскетболистов, чью игру ты смотришь?

— Здесь тоже игрок вне конкуренции – Стефен Карри. Он же такой лапочка (улыбается). А если серьёзно, это спортсмен, за которым хочется наблюдать всегда.

— Леброн Джеймс?

— Слишком брутален для меня, да и постарше он. Но я считаю, что самый приятный из всех баскетболистов – это Шакил О’Нил. Просто душка!

— Как тебе игра в Молодёжной лиге? Это ведь пока самый высокий уровень, на котором ты играла?

— Была ещё первая лига, там вообще женщины играют – и у нас в команде, и против нас. Так что где-то было и потяжелее. Тем не менее мы первую лигу выиграли, при том, что в «Строгино» были тренировки два-три раза в неделю. Если бы тренировки были каждый день, как в «Динамо», может, мы бы и победили с запасом.

В этом смысле Молодёжная лига – более организованная и популярная по сравнению с первой.

— Твои ожидания от Молодёжной лиги совпали с реальностью?

— Если честно, то перед сезоном у нас получалось намного больше, чем сейчас в сезоне. До сих пор находимся в поисках ментальной связи с девочками. Надеюсь, всё скоро вернётся. А так практически всё, что лично я ожидала от сезона, оправдалось. Возможно, местами что-то получалось даже слишком легко. А местами тяжело, но это было ожидаемо. Я ожидала, что будет очень тяжело.

— То есть у тебя не было ощущения, что стартовал сезон Молодёжки и начало крышу сносить от нагрузок, скоростей, давления?

— Крышу мне начало сносить, когда мы поехали на предсезонные сборы в Турции (смеётся). Я просто не привыкла к такому объёму нагрузок, хотя понимала, что меня ждёт, судя по сборам девочек в других командах. Думала: «Они каждый день ходят в зал! Неужели мне такой же кошмар предстоит?». А потом это стало обыденностью и сейчас воспринимается совершенно спокойно.

— Но как и любому футболисту играть тебе нравится больше, чем тренироваться?

— Я думала об этом, но скорее да, чем нет. Просто минус игры в том, что ты в неё не вместишь всё, что умеешь. Не всегда дойдёт мяч в нужный момент, не всегда всё получится, а у тебя в игре один шанс, который ты должен использовать. Когда не получается, это самое обидное. А на тренировках ты можешь его десять раз использовать.

А в играх ещё и волнение влияет на твои действия и решения. Так что да, игры я люблю (улыбается).

— Как быстро ты отходишь после игр?

— Всегда жду запись игры, чтобы посмотреть перед сном. Поэтому всегда по-разному бывает. Я могу до часа ночи не спать, тут нам скидывают игру. Конечно, я её сразу смотрю. Причём полтора часа записи я смотрю часа три – с перемотками, паузами, показываю какие-то моменты братьям. Но со сном проблем нет. Если нет возможности посмотреть игру, я спокойно усну. В голове у себя игру не проматываю.

Но после проигрышей заснуть тяжелее, конечно. Все эти истерики, когда тебя пытаются успокоить, а от этого ещё хуже настроение. Ещё бывает такое, что вроде после игры кажется, что сыграла хорошо, а потом смотришь матч в записи и думаешь: «Какой ужас! Что я натворила тут». А иногда наоборот – считаешь, что сыграл плохо, смотришь игру, а вроде и не так всё плохо было.

— Ты забила «Ростову» и ЦСКА. Что чувствовала после этих матчей?

— В игре с «Ростовом» было приятно открыть счёт. Непонятно, как пошла бы игра, если бы я не забила. Возможно, вообще не пошло бы у команды. Поэтому для меня лично самое важное – что я забила первый гол в матче. Появился адреналин, драйв, игра пошла повеселее, а матч закончился нашей крупной победой.

Что было после ЦСКА? Много внимания, конечно. Гол стал и первым, и единственным, и победным. Важно, что я принесла эту победу. Но сейчас я пересматриваю матч и понимаю – есть к чему придраться. Даже неловко как-то из-за этого. Этот гол могла забить любая из наших футболисток. Для меня на самом деле важнее отдать передачу, чем забить.

Но надеюсь, что для меня какой-то знак – сейчас всё пойдёт в гору. Потому что после этого гола я себя чувствую намного лучше и увереннее на тренировках, чем до него. Всё-таки сравнение с голом Точилина – это топ! (смеётся.)

— Какое своё игровое качество ты считаешь главным?

— Наверное, скорость. И в команде делают акцент на том, что у меня хорошая скорость.

— Какой матч из уже сыгранных был самым тяжёлым лично для тебя?

— Были моменты, когда я себя запускала по поводу здоровья – хотела похудеть и перестала есть. И самым тяжёлым матчем для меня стала игра со «Звездой-2005», потому что он пришёлся как раз на этот период. У меня вообще не бежали ноги! Я пытаюсь и не могу.

И трудным получился матч с «Зенитом», когда не шла игра у всей команды. Вроде пытаешься контролировать мяч, но вместо этого сразу его теряешь, у тебя его отнимают, что-то необъяснимое происходит.

— Ты сказала, что начинала играть на позиции левого защитника. Сейчас ты играешь на правом фланге полузащиты. Если вдруг понадобится твоя помощь на левом краю, сможешь там играть?

— Думаю, да. В полузащите-то точно.

— Там играет Ирина Дричева. Насколько я помню, вы в этом сезоне с ней флангами ещё не менялись?

— Да, пока не доводилось. Мы с Ирой это всегда обсуждаем перед играми и договариваемся: если что, меняемся флангами. Так что это не составит какой-то проблемы для нас. Будет нелегко, но мы справимся (улыбается).

— Болельщики обратили внимание, что ты очень эмоциональна в игре. Не думаешь, что это часто мешает реализации моментов?

— Да, так и есть! Ещё бы понять, как с этим справиться. Раньше я ещё хуже была (улыбается). Если у меня что-то не получалось, я могла просидеть несколько секунд, повозмущаться, потом встать и побежать обратно. А все в это время уже давно в обороне.

Сейчас с этим получше. Если раньше меня задевали, я могла в ответ вынести человека с поля. Теперь я так не сделаю, повзрослела. Но эмоции всё равно трудно сдерживать. Понимаю, что это плохо, мешает в игре, но над этим надо ещё работать.

— А в жизни ты такая же эмоциональная?

— Да. А я не знаю, как можно по-другому. Я просто не могу промолчать, если меня что-то бесит.

— В одной из первых игр сезона тебе разбили нос, но ты продолжила играть. Всё-таки твою излишнюю эмоциональность подкрепляет ещё и сильный характер?

— С учётом всего пережитого в своей жизни, думаю, с характером у меня всё в порядке. Другой вопрос, что этого недостаточно. Надо быть хладнокровнее и умнее – где-то проигнорировать, где-то обратить внимание, но не принимать близко к сердцу. Короче, направлять свои эмоции в правильное русло. Злость должна быть оправданной и полезной.

— С тобой легко ужиться?

— Со стороны виднее, но думаю, что да. Я очень открытая. Если мне что-то нравится, я всегда об этом скажу, если нет – ну тогда извините, скрывать эмоции не буду.

— С кем ты обычно живешь в номере на выезде?

— С Ульяной Рыжих. Мы с Улей давно знакомы, играли вместе в «Строгино». Можно сказать, она пришла туда через меня. У меня был доступ к сообществу «Строгино» во «ВКонтакте». И однажды пришло сообщение от Ульяны с вопросом, можно ли прийти на просмотр? Я поговорила с Вадимом Сергеевичем, рассказала ему про Ульяну, он согласился просмотреть её. Она приехала на тренировку и осталась в команде. Так мы и сдружились, я даже как-то считала её своей воспитанницей (смеётся). А сейчас мы вместе в «Динамо», стараемся друг друга поддерживать, помогать и на поле, и в быту.

Кстати, Уля – большая фанатка медиафутбола, разбирается в этом лучше всех в нашей команде. Человек раньше ездил чуть ли не на все игры «Амкала», причём даже на выездные – в Мурманск и куда-то ещё. И у неё есть футболки Чужого и других парней из «Амкала». Так что по медиафутболу можно смело обращаться к Ульяне Рыжих.

— Ты дружишь с Костей Тюкавиным из мужской команды. Откуда пошла эта дружба?

— Когда мы переехали в детский дом в Крылатском, там была коробка, где собиралось очень много ребят. И мы с братьями тоже туда ходили играть. Естественно, меня никто не брал в команду, потому что я девочка, слабое звено в любой команде. А там играли 25-летние мужики. Я так расстраивалась.

Играли там вообще все подряд: ребята с района, хоккеисты, мужчины после работы приходили, наша детдомовская команда, появлялись там Костя Тюкавин и Илья Купцов. Так и играли: сборная детского дома против всех остальных. Все друг с другом познакомились, все друг друга знали.

— Каково было играть против Тюкавина?

— Костя уже тогда был популярен, хотя и был ещё совсем мелкий, это было 5-6 лет назад. Человек играл в динамовской академии, всегда выделялся на площадке, потенциал был виден уже тогда. Он, кстати, тоже приходил не один – с братом и папой, знаменитым хоккеистом.

— Сейчас общаетесь?

— Конечно, не лучшие друзья, но связь поддерживаем: время от времени разговариваем, поздравляем друг друга с днём рождения, с голами. Когда Костя забил потрясающий гол ножницами «Амкалу», я записала и отправила ему кружочек в Telegram со словами восхищения (смеётся). Он такой молодец! Вот прошу сейчас у него бутсы (смеётся.)

— Ты была героиней рубрики «Один день с игроком» в динамовских соцсетях. Все остались в восторге от твоего шпица. Как он у тебя появился?

— Я давно хотела собаку, но всё как-то не получалось. А тут в мой день рождения брат с женой сделали подарок – предложили купить шпица. Они его нашли где-то в интернете, он совсем ещё малыш был, три месяца. Ну мы съездили и взяли. Так в моей жизни и появился мой любимый пёсик.